Галатея - Страница 19

К оглавлению

— А ты чего так нахохлился? — ехидно поинтересовался Ивлев. — Холодно что ли?

— Ага, — буркнул Гарин. Ноги в районе колен уже совсем промерзли. — Сколько сейчас градусов, интересно?

— Я смотрел перед вылетом — минус пятнадцать. Хорошая зимняя ночь.

— Прекрасная, — хмыкнул Виктор. — Только я лето больше люблю.

145,146…

— Вик! — воскликнул Ивлев.

Гарин замер.

— Что? — спросил он.

— Я нашел, — голос Сергея изменился.

— Палтуса?

— Девушку, — незнакомым голосом ответил телепат. — За поворотом, третий гараж слева. Быстрее, Вик, ты еще успеешь!

Гарин рванулся.

— Она одна? — на бегу спросил он. — А Палтус где?

— Рядом никого нет. Ее бросили, Вик! Ее…

— Подбери сопли! — рявкнул Виктор. — Проверь Палтуса! Быстро!

Он бежал, чудом сохраняя равновесие на скользком укатанном снегу.

Не может быть, думал Виктор. Не может быть, чтобы Немченко приказал ее пытать, насиловать, мучить. Он не такой, у него же есть стержень. Девчонка не причем, это все знают! Она…

— Остальные гаражи пусты, — сообщил Сергей.

— Быстро возвращайся в машину, — говорить было трудно. Обжигающе холодный воздух раздирал легкие. — Гони ее сюда, в темпе!

Гарин вылетел на другую сторону, зацепившись, чтобы не упасть, рукой за металлический угол. Ноги протащили его по инерции дальше. Так, быстро считал Виктор. Первый, второй… вот он! Черные, едва прикрытые ворота, облезлый навесной замок, тьма внутри. Он вцепился в тяжелую створку. Дверь с оглушающим скрипом поползла в сторону.

Гарин остановился на пороге, пытливо вглядываясь в темень.

Где же ты, Таня? Где тебя искать, девочка?

Виктор полез по карманам в поисках зажигалки. Один карман, второй, черт, да где же она! Пальцы замерзли и плохо слушались.

Сейчас, Танюш, потерпи, бормотал внутри Гарина какой-то незнакомый голос. Я уже здесь, сейчас.

Позади него рыкнул джип и ослепительно вспыхнули фары.

Серега, хлопнув дверью, выскочил из машины, а Виктор сейчас же увидел девушку. Он замер, всматриваясь и не веря. Руки его выронили найденную, но теперь бесполезную зажигалку. От ослепительной ненависти ему на мгновение стало жарко.

Такого зверства Гарин не видел уже очень давно.

2

Виктор вытащил едва прикрытое мусором посиневшее тело. Его взгляд заметался по страшным ранам. Рубцы, рубцы, рубцы. Совсем свежие, едва схватившееся на морозе. Почерневшие.

— Да что же это?! — открыл рот Сергей.

— Чего встал, как столб?! — заорал Гарин, срывая с себя дубленку. — В офис звони! Что ей вколоть, чтобы выжила?!

Он накинул дубленку сверху и осторожно перевернул девушку. Поднял на руки безвольное тело. Таня была еще жива. Спутанные волосы, запекшаяся кровь на лице, превратившемся в сплошной синяк. Губы, почерневшие от холода, едва курились неразличимым дыханием.

Он с трудом дотащил ее до машины.

— Заднюю дверь открой! — приказал, задыхаясь, Виктор.

Серега засуетился вокруг.

Вдвоем они опустили тело на заднее сидение. Ивлев, запрыгнув, склонился над девушкой с аптечкой.

— Узнал, что колоть?

Сергей кивнул, не глядя, протягивая телефон.

— Петровский на проводе.

— Слушаю, — все еще пытаясь отдышаться, сказал Гарин.

— Ну, как она?

— Загрузили, — коротко ответил Виктор. — Вроде пока жива.

Гарин внимательно осматривал себя в свете фар. Крови видно не было. На всякий случай, он схватил горсть снега и обмахнул ботинки.

— Готовьте реанимацию, — сказал он Тарасу. — Девчонка совсем плоха, того и гляди помрет.

— Ее везти — риск, — напомнил Петровский. — Твои документы еще не готовы.

— Да, знаю я, — отмахнулся Гарин.

— Решать тебе, — сказал Тарас.

Решать, подумал Гарин. Опять решать мне, черт возьми.

— А что решать-то? — спросил он. — Предлагаешь, девчонку здесь бросить?

— Я могу отправить к вам людей.

— И когда они будут? Когда она помрет уже?

— Ты молодец, Виктор, — помолчав, сказал Петровский.

— Я знаю.

— Будь осторожнее, — напутствовал Тарас.

Закончив разговор, Виктор на всякий случай тщательно протер ручку двери.

— Риск, — подумал он, отряхивая руки. — А когда в моей жизни не было риска?

Агамемнон Рождественский

1

Трактат о кладах действительно оказался занимательной книгой. Агамемнон так увлекся, что не заметил бесшумно вошедшего Тензора.

— Пойдем, — сказал знакомый голос. — У нас еще есть дела на сегодня.

— Послушай, Петр, — поднял голову кладоискатель. — Ты, конечно, парень отличный, спору нет. Но у тебя есть Гриша. У тебя есть Ваня. И у тебя есть этот забитый ботаник, Симонов. Я-то причем?

Тензор присел на диван напротив.

— Им всем от меня что-то нужно, — грустно произнес он. — Ивану — рассказчик и советчик. Грише — монеты и деньги. Андрею — оживленная девушка. Даже девчонкам от меня что-то постоянно нужно.

— Догадываюсь, что, — усмехнулся Агамемнон.

— Нет, — вздохнул Тензор, — не догадываешься. У меня нет настоящих друзей. Знаешь, как отвратительно одиночество?

— Догадываюсь, — повторил Агамемнон.

— Об этом ты тоже ничего не знаешь, — ответил Тензор. — И хорошо, что не знаешь. Пойдем?

— Куда?

— Есть одно важное дело, Мем, — почему-то он называл его так постоянно. — Необходимое для оживления Натальи.

— Так пусть Симонов им и занимается.

— Он им и будет заниматься. Он и Гриша. Но руководителем будешь ты.

Агамемнон отложил книгу.